Оказаться в Бруклине прямиком из Гарлема равносильно практически прицельному попаданию в параллельную реальность. Больший когнитивный диссонанс вызывает разве что перемещение на Манхеттен. Там другая жизнь, протекающая в неугомонном ритме между Центральным парком, Верхним Ист Сайдом, Пятой авеню, 96-ой улицы и иже с ними. После «черного» района идти даже по Бруклину это точно что принять ванную с душистым мылом после недельной работы на угольной шахте. Такое ощущение постоянно преследовало двадцати двухлетнюю Лорну Дэйн, когда та отправлялась на работу. Каждый раз, когда выпадала ее рабочая смена, девушка проделывала немалый путь, чтобы оказаться на континентальной части Нью-Йорка.
Ей нравился Бруклин, жаль вот только на те деньги, что Лорна получала за работу официантки не могли покрыть арендную плату даже самой простенькой и захудалой коморки, какую только можно было бы сыскать, если постараться. Однако жаловаться не приходилось, ибо работа в кафе, где от нее ничего кроме миловидности и сообразительности не требовалось, в том числе и документов, которых у мисс Дэйн не было с собой. Бежавши от Месмеро дальше чем могла видеть, девушка похватала лишь какие-то вещи, что смогу уместиться в ее небольшую спортивную сумку с которой когда-то она отправлялась в Сан-Франциско. Так спешила, так спешила, что не позаботилась о злосчастной карточке социального страхования, не говоря уже о паспорте честного гражданина Соединенных Штатов Америки.
В какой-то степени, конечно, Лорне было досадно, что она допустила подобную оплошность, но постепенно перестала переживать о том, что фактически она никто и звать ее, в общем-то  никак. К тому же филькину грамоту можно купить в любом подземном переходе за какие-то пять баксов, чисто ради того, чтобы они душу грели окаянную. Что в Гарлеме, что в Бруклине никому нет никакого дела до спешащей куда-то девушки с пронзительными, почти изумрудными глазами и каштановыми волосами. Но, вообще-то, Лорну немного давила жаба расставаться с честно заработанным портретом Авраама Линкольна.
Хорошо, что хоть какие-то пожитки все-таки остались при ней. Например, старые джинсы, впрочем, которые и при покупке вид имели не самой первой свежести за счет художественных дыр и потертостей. Пара футболок, девушка одевала их поочередно. За одеждой Лорне раньше не доводилось излишне старательно следить, ибо всегда были мама и папа, оплачивающие ее расходы. Теперь, когда вероятность вернуться под крыло к приемным родителям не рассматривалась априори, Дэйн училась ценить и беречь то немногое, что у нее было. В конце концов, крыша над головой куда как важнее пятка бесполезных тряпок. Лорри не нравилось в принципе вспоминать о том времени, когда сбежав из плена она ночевала в парках и на автобусных остановках; в то непродолжительное время для того, чтобы выжить ей приходилось заниматься мелким воровством, выманивая из карманов незадачливых американцев металлические монеты. Пожалуй, о последнем девушке пуще всего не было приятно вспоминать и думать, вовсе это не то чем следовало бы гордиться, но когда вопрос выживания стоит ребром и остается только сидеть с протянутой рукой, выбирать не приходится. Сейчас же, Лорна не занималась ничем противозаконным, потому что худо-бедно была в состоянии обеспечивать себя. А еда, которую шеф-повар разрешал выносить с собой в пластиковом контейнере после окончания рабочего дня, существенно берегла и без того скудный бюджет.
Утром одиннадцатого июня Лорне позвонил менеджер кафе, где она работала, и попросил подменить одну из официанток, которую внезапно поразил приступ какого-то подозрительного вируса, отчего та не смогла выйти вне своей смены. Данное предложение, без сомнений, обрадовало девушку, ведь дополнительные часы равны прибавке в зарплате и, конечно, порцию чаевых. Поэтому Дэйн и согласилась без промедлений. Собралась девушка быстро, уже через каких-то два часа подходя к кафе.
Видавшие виды красные кеды бесшумно несли девушку подобно сандалиям Гермеса над прохладным с ночи бульваром. От солнца в небе и намека не было, но настроения это не усугубляло, хотя некоторого рода напряженность все же присутствовала в настрое девушки. Не очень, знаете ли, приятно, когда не можешь отлепить добрых десять минут от руки прилипшую к ней чайную ложку. Несомненно, это было как-то связано с ее способностями, проявившимися «благодаря» Месмеро, но никогда прежде схожих конфузов не происходило с Лорной. Решив, что ничего существенного не происходит, девушка ушла на работу, полагая, что данный эксцесс никоим образом не повлияет на возможность получить деньги за смену.
Впорхнув в кафе, Лорна с порога поймала брошенный бариста через стойку фартук.
- Пошевеливайся, - буркнул кофе-мастер.
Передав за барную стойку свою джинсовую куртку и повязав форменный фартук, девушка достала блокнот из кармана и небольшой карандаш, настолько источенный, что держать приходилось с огромным трудом, особенно когда приходилось записывать заказ. Бариста кивнул головой в сторону неприкаянного посетителя и Лорри, дав отмашку, мол, займусь им, бодро подошла к устроившемуся за столику парню.
- Добро пожаловать в Tosca Café, - радушно поприветствовала она раннего гостя.
Тот, не взглянув на официантку, попросил подать ему кофе, и только затем поднял ясны очи на Лорну, благоухающую краской для волос, которой буквально накануне закрашивала ярко-зеленые отросшие корни. Нагловатый вопрос, заставил девушку улыбнуться, а вскоре прыснуть от смеха.
- В Италии принято завтракать каппуччино и корнеттно, но для мужчины это не очень сытный завтрак, - начав отвечать, девушка принялась крутить между пальцев карандаш, - так что жаренный бекон, яичницу и пару тостов еще никто не отменял. Мне очень нравится моцарелла в панировке. Ну чего желаете, мистер?
Со стороны барной стойки раздался оглушительный грохот бьющегося стекла, заставивший девушку вздрогнуть и резко обернуться. Она не любила громких звуков с тех самых пор, как побывала в плену у Месмеро, даже громкая музыка заставляла ее нервничать. Слишком уж против своей воли Лорна привыкла к тишине, в которой находилась на Базе и голосу мутанта всегда шепчущему, околдовывающему гипнозом.